. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
strangers connect tonight
but we don't know why
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Если бы я получал один доллар каждый раз, когда мои приятели подшучивают над новой пассией в стиле: «ого, на этот раз ещё моложе», я бы давно бросил попытки преуспеть в музыке, парней из группы, весь этот беспросветный путь из ниоткуда в никуда — и наконец зажил бы сытой жизнью.
Сегодняшние планы наведаться над одну из вечеринок калифорнийской молодёжи тоже не обходятся без замачивания головы в унитазе. Каждый считает своим долгом прокомментировать мою новую знакомую из забегаловки и ее, по мнению друзей, настойчивость, хотя Бринн всего лишь между делом пригласила нас присоединиться к тусовке, когда смахивала крошки с нашего стола.
- А ее родители знают, что она пытается переспать с мужиком в два раза старше нее? – не унимается Джер.
- В два... Что? Слушай, гений математики, сходи расчехли свои палочки, а то те скоро плесенью покроются. Ну и заодно принеси мне пивка из холодильника, - несвидабельный ввиду собственной робости в присутствии женского пола Джер прикусывает язык, но яро демонстрирует мне средний палец.
В Нэшвилле мы поселились в маленькой квартире, которая принадлежит тетушке Итана. Сама она нечасто бывает дома, познала все прелести сдачи жилья в аренду для путешественников и таких странствующих идиотов, как мы; но если и появляется, то всегда приносит с собой много выпивки и готовой еды из лучших заведений этого города: предпочитает встречаться с полезными мужчинами. Например, с рестораторами или поварами. Многие из нынешних и бывших ее приятелей снабжают ее провизией в надежде снова полакомиться кусочком теткиного пирога, но Пенни предпочитает «не возвращаться к прошлому», продолжая пользоваться своим удобным положением в мужском обществе.
Из квартиры мы немедля сделали репетиционную базу, а на деле – логово холостяков, готовящихся к зимней спячке. Будь мы наравне с такими коллективами, как Rolling Stones или хотя бы Kings of Leon, каждую утро в этот свинарник наведывалась бы свита горничных, но, ко всеобщему сожалению, даже до уровня какой-нибудь фолк-группы с Лоллапалузы мы не дотягиваем, поэтому скорее зароемся в собственных отходах, чем выйдем на новый уровень популярности.
Порой кажется, что нас спасает только моя коммуникабельность и беспрестанные романчики с девушками из разных городов. Боже, благослови Америку и группиз, иначе про коллектив Beer for breakfast уже давным-давно позабыли бы.
Та самая девочка из забегаловки с красными диванами и причудливыми вкусами в еде позвала нас на вечеринку, где бы мы смогли выступить. Подтянуть в фанбазу молодняк, если наша музыка придётся им по душе.
Джер и Итан поддержали эту идею с минимальным энтузиазмом, однако все же согласились, хотя вот уже который час пытаются сослаться на лень и похмелье, чтобы не тащиться к побережью вместе со всей нашей техникой.
Мне надоело сидеть на одном и том же месте несколько дней и таращиться в замызганное окно, так и не находя нужных слов для новой песни или нужного аккорда. Все набило оскомину, слишком пресно, тесно. Ещё немного и я начну агрессивно кидаться в парней их же грязным бельём. Хотя вместо криков все ещё предпочитаю огрызаться на каждое слово и наотрез отвечать на любой глупый вопрос или бессмысленную отговорку.
На их месте я бы не стал проверять, насколько меня еще хватит.
Из комнаты со спертым воздухом врываюсь в гостиную, по пути пробуриваю долгую скважину в деревянном полу, включаю свет. Он бьет по глазам сычей, спрятавшихся по сонным углам комнаты, что находит свое выражение в продолженных стонах и нытье. Эй. Ой. Ай. Ты че, охерел там?
- Вставайте. Поднимайтесь, мы еще успеем, - как заведенный брожу из угла в угол, наматываю бесцельно круги, точно сумасшедший гений, который снискал озарение. Но я любым путем должен заставить эту застоявшуюся карусель двигаться, взять своих ручных хомячков в две руки и бросить их в барабаны. По одному на каждого.
- Куда успеем? Ты о чем? – сонный голос Джереми пробивается из ущелья подушек, Итан лениво пытается подняться на ноги, потому что в нем еще теплятся жизнь и крупицы совести. Во мне теплятся триста килограмм тротила, и я больше не желаю смотреть, как мы постепенно деградируем и разлагаемся.
- На вечеринку. Мы сегодня играем, вы не забыли? Провода в зубы и вперед, - для поддержания духа победителей хлопаю пару раз, ногой распинав хлам перед собой. Хватаю с пола чью-то футболку с логотипом Vans и кидаю в Джереми, который все еще не способен подняться самостоятельно.
- Отвали, чувак, мне снился такой крутой сон, - друг отмахивается, переворачивается и закрывает лицо руками, когда я продолжаю попытки по воскрешению.
- Я не слышу тебя, что ты сказал? – мне хватает пары минут, чтобы Джер, вымученный моими пытками, спихнул навалившуюся тушу и наконец встал, прилизывая растопыренную во все стороны шевелюру.
- Жесть, не дают отдохнуть в собственном доме, - бурчит себе под нос и скрывается за приоткрытой дверью ванной. – Слушай, если тебе так приспичило потрахаться, мы тебе там точно не нужны, - продолжает Джер, пока справляет нужду.
Итан усмехается и переводит взгляд на меня, я намеренно игнорирую писающего мальчика.
- Жду вас внизу.
У фургона, нашего единственного способа передвижения, я закуриваю и пытаюсь что-то изменить в своем внешнем виде, когда смотрю в боковое зеркало, но быстро сдаюсь, просто надвигая на глаза солнечные очки. Это же, в самом деле, не свидание. Просто небольшой гиг для молодняка.
Ее может там даже не быть. Как там, Бринн, кажется? Сам смеюсь себе под нос, потому что имя я помню четко и ясно, перебирать в памяти не приходится среди прочих Ванесс и Мелани — «как-там-бринн» самопроизвольно всплывает на поверхность черепной коробки после первой встречи в забегаловке. Несмотря на то, что я целый день называл ее девочка-орео, тогда я понял, что мы оказались здесь вместе не просто так. Не то чтобы я верю в судьбу и знаки, но из череды бестолковых телок, которые не могут назвать ни одной панк-группы, а из музыки предпочитают простенький дип-хаус, под который можно дергаться, Бринн покорила меня своими вкусами и познаниями в классическом роке. Она без конца трещала обо всех концертах, на которых успела побывать, рекомендовала мне сходить «туда и сюда», пока не закончился ее перерыв, а я поймал ее на слове показать мне одно из таких мест как-нибудь после смены.
Но к этому времени еще ни разу не выпадало подходящего момента. Вывеска «занята сегодня» или «надо бежать» как удобная причина отказать навязчивому залетному гостю, который через две недели все равно свалит из Калифорнии. Я уже решил, что на этом песня спета, готов был сматывать удочки и переключиться на сэндвичи попроще, как вдруг вчера она сама подошла и пригласила на свое студенческое сборище.
Может, она любит, чтобы за ней побегали? Поиграть в игру «холодно – горячо». Что ж, в этом нет ничего удивительного в силу юного возраста. Я тоже не против того, чтобы добавить немного куража и поразвлечься.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
oh maybe
we could fall into each other
now
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На вечеринке все по классике. С моего времени изменилась только музыка, одежда и слэнг, но в остальном схема узнаваемая. Разве что в Филадельфии я никогда не видел такого заката, да и песчаного побережья с плещущимся океаном у нас тоже не найти. Калифорния — Пенсильвания, один — ноль. Вечеринка на западе зарабатывает еще плюс десять очков к счету, когда в толпе я разглядываю Бринн и ее светлую улыбку. Эта улыбка подняла бы настроение даже умирающему от прокрастинации Джереми, но я не знаю, чем он занимается позади меня. Навскидку снова разглядывает девушек в бикини. Улыбка на моем лице появляется автоматически, в ответ, и до самого первого ее «привет» я не разрываю зрительного контакта.
- Привет, - произношу мягко, но громко, чтобы мой голос не растворился в людском гуле. Посмеиваюсь — как точно она описала настроения в нашей группе, когда я сказал парням, что на этой тусовке соберутся одни студенты, но меня, по всей видимости, все больше привлекают только такие компании. Помогают забыть о стремительно несущейся вперед жизни, которую иногда очень хочется поставить на паузу.
Обычно я сразу же вступаю в словесный бой и бросаюсь в людей остроумием, пытаясь окутать их своей всеобъемлющей личностью, оказаться в центре внимания, даже если в комнате стоит только один человек. Я всегда нахожу слова, подбираю шутки и чарую обаянием, но сегодня ничего из вышеперечисленного мне делать не хочется. Мне хочется спокойно, со скромной улыбкой на губах смотреть на то, как в Бринн трепещет жизненный огонь, которого мне в последнее время очень не достает. Маленькие теплые искры летят мне в лицо и увлекают за собой — что там дальше? Расскажи...
Я распахиваю глаза и снова смеюсь, обнажая зубы, пока она демонстрирует свой бицепс и отпускает очередную шутку. Может быть, они на самом деле не такие смешные, но я преисполнен иронии и доброй насмешки ко всему, что меня сегодня окружает.
- Угрожающе, мне нужно записать твой номер телефона, если я не смогу снова отыскать тебя в толпе, когда тот толстяк… - я киваю в сторону надутого парня с голым мамоном, который через трубку вливает в себя бочку пива под синхронные скандирования отлично слаженных ватерполистов или серфингистов, - когда он уложит меня на землю в хэдлоке за то, что съел последний хот-дог.
Бринн обращает внимание на мою маленькую компанию, про себя уже издаю стон, потому что меньше всего хочу знакомить ее с этими оболтусами, но проще отмахнуться от них на берегу.
- Да, везде и всюду вместе... Неразлучное трио. Это Итан, - я дотрагиваюсь до плеча друга, он протягивает Бринн руку, вытаскивая ее из переднего кармана. Итан молчалив и задумчив, а еще достаточно воспитан, чтобы не отпускать лишние комментарии, чем Джереми природа или родители обделили, но, если учесть, что он все детство скитался от матери к отцу, а почти всю старшую школу провел с чудачкой-тетей, можно сказать только спасибо за то, что тот не вырос худшей своей версией. Джер беспардонно (лучше бы так активно клеил девиц) распихивает нас и влезает без всякого представления.
- А я Джереми. Ты хорошенькая... Блондинка, да? – он потягивает коктейль из соломинки, который уже успел где-то раздобыть, и рассматривает Бринн, точно она музейный экспонат или лот на аукционе. Остается только спросить: «а что ты умеешь?» - Странно, Бруно любит темненьких. Наверное, в тебе и вправду есть нечто особенное, - Джереми пять лет, он задает неуместные вопросы и смущает взрослых. Я горю со стыда и жалею о том, что потащил их сюда.
- Эй, Джереми. Твое время говорить подошло к концу, - цежу сквозь натянутую улыбку, - а то я тебя сам заткну. До следующего Рождества. Иди прогуляйся. Итан, возьми его с собой, пусть поплещется там, медуз пособирает, я не знаю... Ладно, - отправляю обоих подальше, напоследок отбивая дробь ладонями по спине моего глупого собрата, после чего возвращаюсь к Бринн и стыдливо чешу бровь.
- Прости, они у меня ручные, честное слово. Иногда на людях только срываются с поводка. Кстати, если хочешь, можешь испробовать свой бицепс на Джереми. Он давно не получал хорошенькой взбучки.
Музыка перекрывает возможность комфортного общения, так что мне приходится наклоняться к ее лицу, пока та перекрикивает басы. Я замечаю раскрасневшуюся щеку со своей стороны и едва ли сдерживаю улыбку, которая все равно что нервный импульс пробегает по губам.
В этом обычно нет необходимости, но мне нравится улыбаться. Тем самым я хочу показать человеку, что ему может быть комфортно со мной, не нужно меня бояться, стесняться или чего-то недоговаривать. Типа, привет, я твой новый друг! С Бринн то же самое. Но Бринн, похоже, не нужно вселять спокойствие и уверенность. Она ловко болтает и, скорее всего, запросто найдет общий язык с любым, если захочет. И в этом она тоже могла дать фору – редко случается так, что мне не нужно развлекать, разжигать и разводить, чтобы потом снова потерять интерес и бросить на остывающих простынях.
Поэтому я улыбаюсь только потому, что искренне этого хочу.
- Мы приехали выступить. Я так думал. Но моя группа... – делаю глубокий вдох и шумно выдыхаю, сжимая шею сзади, - Моя группа – это полная катастрофа. Даже не знаю, протянем ли мы до конца осени такими темпами. Так что, если у тебя вдруг появится желание бросить работу официанткой и взять в руки гитару или клавиши, ты знаешь, где меня искать, - на этих словах подмигиваю и выпрямляюсь. – Хотя, погоди, все-таки не знаешь. Я напишу тебе сообщение с нашим адресом, когда ты поделишься со мной своим номером, - договариваю, а точнее сказать, выкрикиваю самодовольно. Следом перевожу взгляд к бару, где, кажется, разливают напитки на халяву, и трогаю Бринн за руку в районе плеча. – Тебе принести чего-нибудь? Пойдем, расскажешь мне, чем здесь лучше напиться.
Поворачиваюсь, чтобы отыскать друзей. Вроде бы цепляюсь глазом за Джереми с банкой пива и бонгом, но быстро теряю его в толпе. Играть сегодня точно не получится.
У бара Бринн заказывает мне какой-то фирменный напиток и загадочно сияет в ожидании.
- Меня настораживает твой энтузиазм и то, что ты заказала его только мне, но я люблю рисковать. А еще я тебе доверяю. Но учти, если этот коктейль меня убьет, это разобьет мне сердце. И не важно, что я уже буду мертв. Не думай, что просто так отделаешься.
Стакан с зеленоватой жидкостью, какой-то травой, типа мяты, и измельченным льдом скоро подают, и я смело делаю первый глоток. Пробую и морщусь, не пытаясь скрыть своей реакции.
- Да, это отвратительно. На вкус как микстура от кашля. Знаешь? Мне такую бабушка в детстве давала. Лет в пять или шесть, перед школой, мы с братом частенько оставались у нее. И вот когда я болел, она поила меня этой зеленоватой херней. Я до того злился, что в один день взял и вылил все, что нашел, в унитаз. Мне кажется, бабушка обиделась на меня тогда и до сих пор со мной не разговаривает, - посмеиваюсь, иногда я изрядно преувеличиваю. – Нужно будет у нее спросить, из чего микстура, потому что, клянусь, у них точно один и тот же ингредиент.
Я заканчиваю болтать и веселить Бринн. Слава богу, она понимает, что я просто шучу. После небольшой паузы поворачиваюсь к бару спиной и киваю в сторону беснующейся кучи людей. – Так что там насчет того парня? Он сильно достает тебя? – я интересуюсь из любопытства и в то же время готов разобраться с преследователем, если он причиняет ей неудобства.
[/float]- Вам нужна я, - утверждает, потому что точно знает, как дальше пойдет дело. Остальным любопытно и непонятно. Дилан же сразу принимает такой ход в штыки, поэтому дальше следуют семейные препирания. Между ними все еще держится напряжение, нескончаемая борьба: что хорошо, что плохо. Брат высмеиванием каждой следующей ее фразы хочет отвадить от задуманного, удержать подальше от пекла и отправить домой восвояси. Сестра отчаянно рвется в бой, чтобы больше не мучиться. И тут я, скрюченная спина, упершаяся в стол, предпочитающая остаться незамеченной, но Джо называет имя главного героя на доске, и это сразу же заставляет меня выпрямиться и разгладить нахмуренное лицо. Я перевожу на нее свой прямой взгляд, полный нетерпения и желания докопаться до любой истины, вдруг она и вправду знает больше, чем мы думаем; только сама Джослин изо всех сил не замечает меня и продолжает рассматривать доску, изучая схемы и связи. Я еще около десяти секунд наблюдаю за ее серьезным видом, который хочет в чем-то убедить, и наконец подаю голос с галерки, отталкиваясь от стола. 
